К сожалению, ненормальная практика, когда снаряжение для бойцов покупают волонтеры или сами военные, уже стала нормальной. Но оказывается, что связью, дронами и коллиматорами дело не ограничивается.
Поразительно, но немалые суммы наши солдаты должны тратить на оплату трафика, который передается через спутниковые телефоны. Как будто они это делают не для выполнения боевой задачи, а чтобы развлечься. Хотя в реальности такая связь необходима для передачи картинки с разведчиков-БПЛА на командные пункты.
Для таких целей приходится массово использовать коммерческую спутниковую связь вроде «Стралинк». Трафик там значительно более дорогой, чем в случае с простым GSM.
Трафик стоит около 20 тыс. руб. за 100 гигабайт. Его суточное потребление до 50 гигабайт, пакета хватает на пару дней. В месяц на это у расчёта может выходить от 200 тыс. руб., которые никто не компенсирует. А с другими расходами у бойцов тратится львиная доля зарплаты,
– отмечают обозреватели канала «Рыбарь».
Получается абсурд: командиры могут потерять управление своими подразделениями просто потому, что кончились деньги на тарифе.
Спрос на связь в армии породил бешеные предложения. За свои кровные бойцам приходится покупать хорошие броники, детекторы дронов, патроны против беспилотников и антитепловизионные пончо, делающие солдат невидимыми для «смертовизоров».
И проблема здесь опять же в красивых отчетах. Потому что по бумагам всего хватает, всем всё выдали. Боец с неуставным детектором дронов жив, а вот его сослуживец без такого – мертв.
Две вселенные, которые существуют параллельно: одна – в бравурных докладах, вторая – реальная. И вот там у нас внезапно появляются китайские рации, прошитые русскими суперхакерами, китайские дроны, западная космическая связь, которая обеспечила нам качественное улучшение управляемости войсками. И соединить эти две вселенные бюрократия в России не может,
— отмечает военный блогер Алексей Живов.
Военное ведомство не может оплачивать услуги связи, если она не сертифицирована в России. В том числе по причинам секретности. Было бы странно, если Минобороны переводило деньги Маску за пакеты «Старлинков». Впрочем, украинское военное ведомство примерно так и поступает.
Об этом мы говорим с военным обозревателем «Царьграда» Владом Шлепченко.
– Что делать бойцам?
– Использовать штатные системы связи позапрошлого поколения нельзя. С этим победы мы не добьемся. Вот и приходится платить из своего жалования.
– И платят.
– Массово скидываются и платят за то, чтобы богатейшая в мире страна с мощнейшей промышленностью и передовым сельским хозяйством не проиграла войну, ставка в которой – её полное уничтожение. Сами воюют – сами и платят.
– Волонтёрское движение – это миллионы русских людей – сыграли колоссальную роль, чтобы наша армия сумела продержаться.
– Однако впоследствии волонтеры уперлись в свой потолок: слишком огромен масштаб расходов, и слишком сложны системы, которые нужно вживлять в абсолютно не приспособленный для этого армейский организм.
Например, по-прежнему не решен вопрос с автомобилями. Дошло до того, что наши парни штурмуют вражеские опорники, врываясь к ним на своих «Жигулях».
– При Андрее Белоусове начата масштабная работа по очищению руководства военного ведомства от ворья.
– Однако чистка пока никак не влияет на военную бюрократию среднего уровня. Они его «не боятся». Тысячи бюрократов в форме, привыкшие жить в атмосфере отчётов и заполнения журналов, душат любые здравые начинания. Выйти из этой ситуации можно при помощи возрождения института комиссаров, которые будут находиться в войсках и отчитываться исключительно специально назначенному заместителю министра обороны.
– Чем они будут заниматься?
– Они должны будут постоянно докладывать в Москву о положении дел на местах в обход командующих частями и соединений. К такой деятельности следует привлекать не только военных, но военкоров, волонтёров и гражданских специалистов, создав мощный аналитический центр, изучающий боевой опыт.
Не опоздать бы…
